но розово-лиловый закатный сумрак уже подбирается к кромке леса. И небо перестало быть белым. Оно грязно-голубое над грязным весенним снегом.
Весной меня охватывает желание летать. Лететь. Ехать. Туда, где ждут, где рады.
Или просто. Двигаться по дороге с облаками...

Я приехала в город одновременно с ночью.
Я позвонила в его дверь в то самое мгновение, когда небо перестало быть чернильно-фиолетовым, а стало серо-черным.
Он сидел на кухне, ждал меня и читал "трудно быть богом". Интересно, не из-за этой ли фразы?
"Дон Румата, не желаете ли взглянуть на мою коллекцию ирруканских ковров?"

Я была благодарным слушателем. Немного наивным, странно-невинным, доверчивым и жаждущим продолжения.